51 год назад, 5 марта 1953 года, советский народ не мог прийти в себя от потрясения — из жизни ушёл Иосиф Сталин. В те дни невозможно было даже подумать о том, что, пройдёт немного времени, и память о генералиссимусе станет не так уж и свята. То, что печально знаменитый «пантеон генералиссимуса», сооружённый в своё время в красноярской Курейке в честь Сталина, отбывавшего близ Туруханска ссылку, сгорит целиком, казалось невероятным. Ведь это было огромное, построенное из лиственницы здание площадью 400 м2 и высотой не меньше 13...

Раньше статуя генералиссимуса, заложившего руку за борт шинели, высилась перед «пантеоном». И все суда, проходящие по Енисею, делали в Курейке обязательную двухчасовую остановку, и пассажиров обязательно вели на поклон...

Мне удалось побывать там ещё до пожара, который случился в 95-м. Над «пантеоном» я пролетал на вертолёте. На подлёте к селу Курейка помпезное сооружение сразу бросилось в глаза.

— Так это он и есть? — спросил я у лётчика, — а где же статуя Сталина?

— Её снесли. Однажды ночью к этому идолу, как его здесь величали, подъехал трактор. Обвязав бетонную фигуру тросами и верёвками, люди с помощью мощной машины попытались свалить истукана. Но не получилось. Только с помощью взрыва удалось его низвергнуть и оттащить в Енисей. Капитаны не любят проходить по этим местам, даже местные на лодках обходят его стороной. Примета, видно, плохая. Идол-то лежит лицом вверх...

«Пантеон» Сталина сооружали в основном зэки. А начали работы они в конце 40-х годов. Вместе с присланной сюда бригадой строителей из Норильска было их 200 человек. В проекте архитектора Хорунжего оговаривалось, что «конструкция здания должна выдержать эксплуатацию в течение 200 лет». Специально для «пантеона» заготовили 200 свай из лиственницы, считающейся единственным в мире деревом, не поддающимся порче или гниению. Особые, трёхслойные окна завезли из Китая.

А воздвигался «пантеон» в память о пребывании в этих краях Иосифа Джугашвили, который несколько лет прожил в просторной рубленой избе Анфисы Тарасеевой. Вокруг неё и воздвигли мраморно-гранитный колпак, а позже, когда строители сдали сооружение, интерьер мемориализировали обстановкой 1913 года — гнутыми венскими стульями, большим столом с семилинейной керосиновой лампой, топчаном, а также «Капиталом» Маркса издания почему-то 1933 года.

Первых посетителей павильона-музея запустили в декабре 49-го, в дни празднования 70-летия вождя народов. О том, как зарождался в Курейке «пантеон», до сих пор ходят легенды. Например, о том, что специально для него построили электростанцию, круглосуточно освещавшую избу Тарасеевых, то бишь музей тирана, а вокруг «потёмкинскую деревню» — новую школу, интернат, больницу, баню, коттеджи для охотников и рыболовов.

К тому времени, когда я оказался в Курейке, «пантеон» был уже разграблен. Избу растащили на дрова, красный гранит — в хозяйское подспорье, китайские окна хорошо вписались в коровники и свинарники, а из кафельного пола какой-то местный чудак смастерил у себя в избе камин...

Остались только рассказы о пребывании здесь будущего великого из великих.

— Он очень ленивый был, — рассказывал мне один из жителей, — страшно не любил мыть тарелки и чистить картошку. И ещё жадный...

Сам Сталин, говорят, три десятилетия после туруханской ссылки, приняв на грудь стаканчик «хванчхары», посмеиваясь в усы, веселил членов Политбюро байками о том, как одно время они вместе со Свердловым вели незамысловатое своё хозяйство. Чтобы не дежурить по очереди на кухне, будущий вождь народов специально делал обед несъедобным, а когда хотел съесть двойную порцию супа, он, отведав из своей тарелки, плевал в тарелку Якова Михайловича. Тот, естественно, отодвигал её, и довольный сиделец съедал двойную порцию.

Говорят, что когда на возведение важного объекта в Курейку привезли заключённых, то от греха подальше, на другой берег Енисея, переправили всех представительниц женского пола. А вот в годы, когда Коба был в здешней ссылке, царские «палачи» не боялись за милых курейкских дам.

— Рождались у нас пацанята, похожие на Сталина, — рассказывали мне.

А в 70-х доживал здесь свой век мужичок, работавший на небольшом буксире старпомом. Ну как две капли воды лицом похожий на Сталина.

А что касается «пантеона», то сейчас, как рассказывают местные жители, берег вернулся к естественным очертаниям. Кедры, ели, сибирские и голубые, высаженные строем, разрослись. От пожара девятилетней давности не осталось и следа.

Подступы к руинам непроходимо заросли, у сталинского постамента вымахала черёмуха. Повсюду куски штукатурки, кованые гвозди... На уцелевшей стене «пантеона» изображена некая Лена под пальмой, нарисована стрелка, где девушку искать, и написан тариф — $1000.

Между развалинами «пантеона» и посёлком сохранились теплицы. Добротные, с обогревом — видны дыры для печных труб. Уцелел водопровод. Посёлок, который по замыслу должен был производить впечатление цветущего оазиса, возникшего у святыни, пуст. Кое-какие из полутора десятков домов заколочены, двери других нараспашку. В домах гуляет ветер, домашняя утварь раскидана по полу. На стене одной избы сохранилась табличка «Улица Таёжная, 10»...